Святая Татиана, память коей совершается ныне, юная дева, воспитанная высокородными благочестивыми родителями в законе христианском, предпочла выгодному супружеству девство и приняла звание диакониссы римской церкви, в царствование Александра Севера. При всей доброте этого государя, и при нем христианам не было спокойнаго житья, даже в самом Риме: в числе придворных и тогда были такие, которые втихомолку проливали кровь христианскую, как воду. Привлечена была к суду, как христианка, и диаконисса Татиана.

Когда она отказалась от поклонения идолу в храме Аполлона, ее подвергли пыткам. Святая нисколько не колебалась от испытываемых ею страданий; вокруг нея незримо для других стояли четыре ангела и ободряли ее, поражая в то же время мучителей. Заключили потом святую в темницу; и здесь явились к ней светоносные ангелы для ея утешения и ободрения. Святую опять подвергли мучениям, и опять ввергли в темницу, и опять светоносные ангелы Божии явились к ней, уврачевали ее от ран и прославляли ея страдания. Заключили наконец страдалицу в храме Меркурия, остригли наперед ея волосы, воображая, что в ея волосах заключается врачующая сила волшебства, и тут светоносные ангелы явились к ней, утешая ее в страданиях и возвестили скорое отрешение от смертнаго тела. Святая была усечена мечем вместе с своим родным отцом, котораго около того времени также судили за принятие христианской веры. Таким образом святая душа Татианы водворилась в мире духов, с ликами светоносных ангелов.
II. Жизнь св. Татианы научает нас той отрадной истине, что существует высший мир ангелов, которые по воле Божией посылаются на служение человеку, охраняют его от зла и утешают его среди бедствий.
Удивительно, что забвение о небесных силах в некоторых из христиан простирается до того, что сомневаются даже в существовании невидимаго мира.
а) Если бы не имели мы свидетельства о бытии духовнаго мира в книге Откровения: мы могли бы найти его в книге природы. На всем видимом написано свидетельство о невидимом. Апостол Павел говорит, что «невидимое Божие, Его присносущая сила и Божество, от создания мира, чрез разсматривание тварей, есть видимо» (Рим. I:20). Посмотрите на дерево или траву: то, что вы видите, может только увянуть, засохнуть и разрушиться; а то, что производит зелень, рост, цвет и плод, не есть ли невидимое? Оглянитесь на самих себя: то, что в вас чувствует, желает, мыслит, не есть ли невидимое? Приметьте подобную лествице постепенность тварей, которыя столько совершеннее одна другой, сколько более открывается в них действие невидимаго; начните от земли и камня, в которых невидимое совершенно погребено; взойдите по лестнице видимых тварей до человека, в котором невидимое может уже господствовать: не естественно ли над сею степенью предполагать тварей, в которых видимое совершенно поглощено, – существа чисто невидимыя, духовныя?
б) Правда, в нынешнем омраченном состоянии человека и мира, сквозь письмена видимых вещей тускло мелькает свет мира невидимаго. Но за то в книге Откровения очищенное верою око ясно усматривает не только существование мира невидимаго, но и его близость, и тесный союз его с видимым. Там херувим стережет путь древа жизни (Быт. III:24); здесь ангел утешает отчаянную Агарь (Быт. XVI:7-12); в другом месте ангелы вместе с Господом гостят у Авраама (Быт. ХѴ40;III); ангелы спасают Лота из погибающаго Содома (Быт. XIX); Иаков, то спящий во множестве видит ангелов, по лествице восходящих на небо, и нисходящих на землю (Быт. XXVIII:12). то бдящий встречается с полками ангелов (Быт. XXXII:1). Ангел является Моисею в горящей купине (Исх. III:2), для приготовления его к изведению израильтян из Египта. Исаия видит серафимов окружающих престол Господень, и от одного из них приемлет огненное очищение (Ис. Ѵ40;И).
Откроем Новый Завет. Се восходит солнце духов; является Царь откровений, Иисус Христос. Что же? Сам Царь провозглашает: «отселе узрите небо отверсто, и ангелы Божия восходяща и нисходяща к Сыну человеческому» (Иоан. 1:51): и действительно, мы видим ангела, возвещающаго неплодное зачатие Предтечи (Лук. I:11) и безсеменное зачатие Спасителя (Лук. I:26), целое воинство ангелов, воспевающих славу рождества Спасителева (Лук. 11:13), ангела разрешающаго недоумение Иосифа (Матф. I:20) и устрояющаго безопасность Младенца Иисуса от ищущих души Его (Матф. II:13), ангелов служащих Иисусу по искушении Его в пустыне (Матф. IV:11), ангела, явившагося для укрепления Его в Гефсиманском подвиге (Лук. XXII:43), ангелов «отверзающих гроб Его» (Матф. XXVIII:2), «возвещающих Его воскресение»(Иоан. XX:12), ангелов сопровождающих Его вознесение и возвещающих Его паки пришествие (Деян. I:10. 11).
Христиане! I. Христос, по изречению Иоанна Богослова, есть «Святый, истинный, имеяй ключ Давидов, отверзаяй, и никтоже затворит» (Апок. III:7). Итак, если Он отверз небо: кто же смеет затворить его? Или кто смеет сказать, что теперь уже не время видеть ангелов Божиих, восходящих и нисходящих по воле Сына человеческаго? «Не вси ли суть служебнии дуси, в служение посылаеми за хотящих наследовати спасение?» Кто же и ныне может утверждать, что они уже без дела и мы без помощи? .
в) Но чем несомненнее удостоверяемся мы в близости к нам св. ангелов и о их готовности на помощь нам: тем с большею заботливостию мы должны помыслить о том, отчего в наши дни так мало слышат о сей помощи, а еще менее верят слышанному о том?
Как в видимых своих явлениях св. ангелы не редко принимаемы были человеками за подобных человеков: так легко случиться может, что и невидимыя их действия человек примет за собственныя человеческия или обыкновенныя естественныя действия. Не случается ли, например, что, среди недоумения или некоего бездействия ума, вдруг, как молния, просиявает чистая, святая и спасительная мысль; что в обуреваемом или холодном сердце мгновенно водворяется тишина, или возгорается небесный пламень любви к Богу? Если всякое явление по роду своему свидетельствует о присутствии действующей силы, то эти внутренния явления души нашей не свидетельствуют ли о присутствии небесных сил, по человеколюбию бросающих лучи свои в наш ум и искры в наше сердце? Не суть ли это действия ангелов, по изречению пророка Захарии, «глаголющих в нас?» Как достойно сожаления, если мы не примечаем этой ангельской помощи! Ибо, не примечая, не приемлем ея, как должно, и не пользуемся ею; не пользуясь, остаемся неблагодарными и виновными, не приготовляем себя к другим подобным посещениям и таким образом даже удаляем от себя хранителей наших.
Если мы, человеки, удаляемся от человеков, которых расположения противны нашим расположениям; если наставник наконец отрекается от ученика, не внемлющаго наставлениям, или воспитатель от воспитанника, отвергающаго руководство его; если самый отец удаляет от себя непокорнаго сына: то как не удалиться наконец от нас св. ангелам, когда мы не следуем их спасительным внушениям, и оставляем безплодным для нас их служение? Как не удалиться от нас небесным силам, когда мы предаемся только земному? Как не удалиться чистым духам, когда мы живем в нечистотах плоти? Как не удалиться ангелам Божиим, когда мы непрестанно имеем в мыслях и желаниях не Бога и Христа Его, но мир и самих себя?
III. Чада церкви! Чада Божии! Будем ходить, яко чада послушания. Не слышим ли, как матерь ежедневно просит нам у Господа и Отца нашего «ангела мирна, верна, наставника, хранителя душ и телес наших?» Изгоним из души нашей плотския желания и суетные помыслы, и тогда посетят ее безплотныя силы, и поведут нас с собою «от силы в силу», доколе наконец и Сам «явится Господь Бог в Сионе» духа нашего (Псал. LXXXIII:8), и «сотворит» в нем Себе «обитель» (Иоан XIV:23). Аминь. (Сост. по Ч.-М. и по проп. Филарета, митр. моск., т. II, изд. 1874 г.).